Голоса исчезнувшей деревни Рябинки…

Автор: Илларионова В.С.
Эта деревенька  для  кленовчан  особо дорога. В боях за её освобождение погибло множество бойцов 129-й стрелковой бригады, где воевали и наши земляки. Может быть кто-нибудь из тех, кого считают без вести пропавшими, покоится в земле (или на дне) этой деревни. О судьбе д.Рябинки и вспоминает бывшая её жительница Илларионова В.С.

«Я вглядываюсь в плещущие у ног волны, под водой колышутся прибрежные травинки, как- будто кто-то машет мне рукой из глубины…А может, так и есть? Память снова уводит меня на сорок лет назад, когда на этом месте стояла большая деревня с красивым названием Рябинки.

Если из села Карманово отправиться в путь на север, то можно увидеть уходящую вдаль дорогу, прямую, как стрела. Когда-то она была грунтовой, шла через лес 8 километров и обрывалась у Крутого ручья перед деревней Овсяники. Тогда это была небольшая деревня с магазином, клубом, маленькой библиотекой. В ней также находился Коваликовский сельский совет, отделение почты, сберкасса и она считалась центром для прилегающих деревень. Далее дорога вела через маленькую деревеньку Ковалики, через ещё меньшую деревню Сухарево.  Оставалось пробежать перелесок, который назывался Ёлочки,  и открывалось поле, сбегающее к реке, а на другом крутом берегу и раскинулась моя родная деревня. По берегу к реке спускались сады, у реки стояли бани, через речку был перекинут высокий мостик с перилами. Сама деревня имела вид изогнутой линии. Солнце весь день освещало чистые окна домов, вдоль улицы  у каждого дома были разбиты палисадники с красивыми цветами и неизменным «золотым шаром». Домов всего было около сорока и люди в ней жили удивительные, владевшие всеми ремёслами, необходимыми  для деревенского жителя: животноводы, плотники, механизаторы, пчеловоды, агрономы. Были в деревне начальная школа и медпункт.

Я и сегодня помню их всех по именам, помню, как выглядели их дома и подворья. С их детьми мы вместе учились в школе, вместе проводили свободное время, помогали родителям на сенокосе, ходили в лес за грибами, орехами и ягодами, вместе бегали на речку. Мы взрослели, в школу приходилось ходить уже в Карманово. А потом жизнь разбросала нас по разным городам, мы стали реже встречаться, но связи не теряли. А из деревни приходили тревожные вести: та грунтовая дорога так и осталась недостроенной, а по первому замыслу она должна была соединить Карманово и Погорелое городище. Наши земляки надеялись на перемены к лучшему, но появились новые слухи: деревня попадает в зону затопления в связи со строительством водоканала, всех жителей переселят в другие населённые пункты. Переживали родители, плакали старики, дважды пережившие эвакуацию в войну. Под воду должны были уйти не просто дома и сады, уходила вся прошлая жизнь с печалями и радостями, уходило старое кладбище с нашедшими свой последний приют родными, захороненными в войну, уходила целая эпоха.

Навсегда останется в памяти тот чёрный день, когда без всякого предупреждения подогнали машины и приказали грузить свой скарб, не дав времени на сборы. Плакала старенькая бабушка: «даже в войну такого не было», испуганно прижимались к маме дети. Нужно было как-то собрать вещи, погрузить дрова и сено, переправить животных, а во многих домах не было мужчин. Да и селиться на новом месте предстояло в недостроенных домах и вагончиках. Не успевали люди переступить порог родного дома, как эти дома тут же поджигали. Как люди пережили это «великое переселение народов», просто не укладывается в голове. Деревня исчезала на глазах.

Мне довелось побывать в родных местах спустя полгода после переселения.

Деревня, вернее, место, где она стояла, ещё не была затоплена полностью, но вода уже плескалась у «самых окон». Тяжело было там находиться, всё казалось, тебя кто-то окликает, зовёт. В другой раз я попала в свои родные места через  тридцать лет.

Всё заросло лесом:  ручей напротив дома, то маленькое кладбище (слава Богу, оно не затоплено). Место, где был наш дом, под водой, с трудом узнали,где проходила улица. Печально. И людей, моих земляков, почти не осталось в живых. Впрочем, я знаю, где их найти.

Иногда я прихожу на сельское кладбище Кармановского поселения, навестить своих родных и всех, кто когда-то жил в Рябинках. Вот они, все здесь: Андреевы, Смирновы, Дмитриевы, Монаковы, Левины… Все здесь, отсюда их никто не выселит, здесь они не попадут в зону затопления.

А деревни моей больше нет. Нет её на картах района и области, она покоится на дне рукотворного моря, построенного на слезах жителей многих исчезнувших деревень, а может, и вода в нём пополам со слезами…

А к воде я прихожу редко, до сих пор слышатся голоса моих односельчан, смех детворы, мычание коров оттуда, со дна моря.»

Источник