Рысьева Зоя Ивановна

С Зоей Ивановной мы познакомились в 1985 году, когда у неё возникли вопросы с ветеранством.

К 40-летию Победы наши органы в целях наведения порядка предприняли массовое сокращение льгот участникам ВОВ. Оказалось, что к таковым не принадлежат те, кто не принимал участие непосредственно в боевых действиях. К таким войскам и относились войска наркомата железнодорожных войск, где с 1943-45 гг. служила Зоя Ивановна.Вот эти документы.

Уже в то время государство пыталось выйти из тупика холодной войны, экономя на всём, на зарплатах бюджетников, на пенсиях, на ветеранах.Государство не может управляться рационально. С позиции бизнеса все, что делает государство, нерационально. Зачем вкладываться в ребенка – еще неизвестно, когда я получу возврат вложений? Зачем платить пенсионеру, если от него нет и не предвидится никакого эффекта? Зачем оплачивать ветеранские? В результате этой несправедливости, когда государство перестаёт отличать своих хороших граждан от дурных, государство начинает рушиться, а результатом его является гибель. Вот почему рухнул Советский Союз. Начал работать примитивный экономизм. Поэтому одно чиновничье учреждение спихивало задачи, которые оно могло бы решить, другому учреждению из-за экономической нецелесообразности, а то в свою очередь отсылало из-за невыгодности решения этих задач обратно. От результатов этой бумажной возни страдали те, кто пытался честно выполнять свой долг.

Зоя Ивановна сильно переживала из-за этого. Может быть поэтому она в конце своей жизни написала письмо-исповедь, оставляя после себя то, что выпало на её долю.

Я родилась в 1924 г. и была в семье лишняя. Меня не любили все. В детстве я выросла в обносках. Из девочек я была 3-я. Один брат был старший-Никифор. Мы его считали за отца, т.к. мать овдовев в 33 года, взяла в работники Ивана, что был батрак и прижила меня. Когда брат вырос, он сказал матери: «Меня научил Иван всему, я всё могу и умею. Мне не надо помощников». Мать послушалась и отказала отцу. А он очень любил меня. Но уехал в г.Свердловск и иногда приезжал и просил меня, чтобы я к нему вышла. Но мне глупой внушили, чтобы я с ним не виделась (не встречалась). Я его избегала. А он напьётся и плачет под окном: «Я только Зою погляжу». Купит мне мешок всякой всячины, особенно, ленточек всяких, цветов. У меня была коса до пояса белая, как верёвка.Он все оставит. «Анфиса, ты умная женщина. У тебя 3 девки. Не прятай её от меня, ведь я люблю её. Всё отдай, только не девкам».Денег даст и уедет. А мне соседи говорят: «Ты, Зоя, не бойся отца то. Он ведь из-за тебя приехал. Спрашивает у всех, не обижают ли меня».

Ну, женился брат. И снохе меня не надо было. Наговорит разное брату. Он меня сек без дела, не за что. Училась при луне с подносом из меди, при лунном свете. Утром картошки печеной пред печью заготовят, а мне мать воровски в сумку горячих положит. Я пока в школу через реку иду ем картошку. Приду в школу, все губы в саже. Мне говорят, что я не умывалась. Я отрицаю. На до мной смеются. А тут подружка увидела у меня как из сумки достаю и ем картошку горячую. Они стынут на улице, а я всё ем с удовольствием. Так проучилась 7 классов.

В 39-ом году меня вызвали в учительскую и сказали: «Вот тебе анкета. Заполнишь её. Тебя примут в комсомол. Но напиши, о 5-ых твоих дядей, что посажены, что они враги народа. Иначе не примут в комсомол». Я не подписала, не заполнила анкету. Меня через три дня снова. А на 3-ий день закрыли под замок. Я не подписываю, говорю, что я их не знаю. Прихожу домой и говорю: «Мама, что мне делать?» Она говорит: «Не знаю…Попроси справку из сельсовета и поезжай устраиваться куда-нибудь». И я пошла узнавать. Справки из с/с мне не дали. Позвонили в школу, объяснив причину моего отъезда, что у меня 5-ро дядей сидят, как враги народа. Директор вызвал меня и сказал, что мне надо перейти в другую школу. Т.к. Практика у нас будет связана с хлебозаводом, он и посоветовал мне поучиться на теплотехника, потому что там был недобор. И я устроилась.

Закончив в 41 году учебу, попала в г.Нижний Тагил.

Татаурова Зоя Ивановна

Там нас заставили восстанавливать военный эвакуированный завод, потому что началась война. Нас по 5 суток не пускали из завода. Карточки хлебные пропадали, не отоваривались в буфетах. Ничего не было из продуктов. Люди ночи стояли за хлебом. А мы на работе. Нас даже из завода на проходной не пропускали. После смены в ресторан занимали очередь квартала за 3-4. К полночи достоимся и там гороховый суп- одни лушпайки и без хлеба, и без соли. Вот так и питались, и работали.

Потом меня вызвали домой. Брата взяли на войну, и зятя у сестры Нюры, Петю и у сестры Тани мужа Алексея. Мама заболела, а сноха порубила ногу. заготовляли в лесу. Я с письмом к директору завода. Директор вызов дал, а без него нигде не пропустят. Я в город, а город на военном положении.

Добравшись, я днём ходила на снегоборьбу на линию, ведь надо было кормить семью, а 800 р. была булка хлеба, 60 р. стакан соли. Детей у Нюры-4, у Тани-3, у Агнии-3. И мама, и я хозяйствовали и работали, и кормили всех. Иногда по пряничку всем доставалось, а летом, как животные на траву, ели всё что можно и нельзя. Отравлялись. Промоимся, опять едим. Ну, потом, меня председатель Саломатов опять вызвал и опять закрыл в Совете. Сказал, чтобы я сушила сухарей и отправлялась на Муль (сплав леса). Я ему ответила, что мне не с чего сушить сухари. На следующий день я вышла снова на железную дорогу и устроилась там неоформленной.

Потом меня отправили в г.Красноуфимск диспетчером пути. Дали мне кабинет, познакомили 4 часа с аппаратурой и всё хозяйство. День паровозов и путейское хозяйство от Дружинино до Чернушки все бригадиры, все отделения, стрелки, водокачки. Вот диспетчером пути я и работала.

Потом командировка. На печерскую дорогу нас не послали, а послали на скальные фронтовые дороги. Велели написать заявления. Мы написали. Я дала заявку на снегоочиститель. Он пришёл. Начальник путей меня отпустил домой. Я села на тепловоз снегоочистителя и на переезде за Городком он остановился и слезла. Пришла домой. Молчу, не говорю маме. Утром сказала. Наутро снова шёл снегоочиститель. Мы остановили его за Городком. Нюра меня и Катю довезла на лошади. Попращались. Меня посадили, и вот утром я приехала в Красноуфимск. Вагоны ещё сутки оставили на санобработку. Мы погрузились в 4.45 21 декабря 1943 года. Военное отделение 391.На Запад ехали 3,5 месяца вдоль линии фронта. Шли, ехали, ползли. Нас бомбили в начале Украины, потом Западная Украина, потом Польша, Венгрия, Молдавия, Чехословакия. Потом нас хотели отправить на Восток, но оставили на границе. Контролем проверяли репатриированных, пленных, гражданских, угнанное немцами население. Ох, меня в Западной Украине контузило. Я в санчасти лежала.

Потом в Чехии меня увозили на мотоцикле ночью с завязанными глазами на оказание помощи как медсестру. Я была в расположении за Прагой у бендеров немцев. Командиру ставила укол. Всё равно смерть. Они меня свезли, была ночь, невдалеке была военная часть, они спешили, стреляли, но я ушла. Вот и вся моя жизнь…

Зоя Ивановна работала, воспитала с мужем Рысьевым Алексеем трех дочерей и сына. 9 мая всегда приходила к памятнику погибших войнам, что в центре села, надев все свои награды.