Создание приюта в с.Кленовское

Автор: Ноговицына Тамара Яковлевна

Потом, когда я уже работала в Совете, детей в детском садике стало очень мало.

В таком большом здании работала только одна группа. Пошла перестройка и многие люди потеряли устойчивое положение. Собес и наше районное начальство стало уделять большое внимание старикам. Всех стариков мы взяли на учёт, стали им помогать. Организовали службу по уходу за одинокими стариками.
Как-то иду я с работы, а у нас в хуторе жила неблагополучная семья Некрасовых. У них было трое или четверо ребятишек. И они стали просить: «Тётя, дай хлебушка!» Такая же проблема была и в других многодетных неблагополучных семьях, а именно, дети были голодными. Я стала смотреть по территории. Как плохо люди живут, особенно дети. Мы за стариками ходим, а у них хоть пенсия какая-то есть. У детей этого не было.

Для решения вопроса: «Что же делать с голодными ребятишками?» я приехала к председателю райисполкома – Арефину Г.В. А он отвечает: «Я что, везде так». У меня хватило ума, поехать в область к Михайлову В.З. Он уже тогда работал начальником Облсобеса. Он мне сказал, что во многих районах нашей области уже открывают приюты, а у вас, – даже потугов нет. В районах находят здания, приглашают детей, переводят их на государственное обеспечение, на временное проживание и т.д. Приезжаю обратно к Арефину Г.В. и объясняю ему, что дело можно решать вот таким образом, образованием приюта. Он мне: «А ты мне докажи, что у вас есть голодные дети!» А я ему: «А как?» Он:«Твоё дело. Докажи, что у вас надо открывать приют!»

Приехала и стала думать. В то время форма власти была такая, что в каждом населённом пункте на общественных началах работал староста. Я была старостой с. Кленовского, в д. Отевка работала старостой Завьялова Н. И., в д. Киселёвка – Царёв Д. А. И я решила со старостами обойти все эти неблагополучные семьи.

Пришли в д. Отевку и стали с Завьяловой Н. И. обходить семьи. Когда мы обошли эти семьи, Нина Ивановна говорит: «Всё, я ложусь в больницу. Я знала, что они плохо живут, но не до такой, же степени. Как все одеты, какая убогость в доме, какая отсталость в развитии у ребёнка…» То же самое было в д. Киселёвка. Обошли мы с Дмитрием Анатольевичем неблагополучные семьи. У него тоже повысилось давление после этого обхода. По Кленовой мы ходили с Быковой К.И. Она после нескольких посещений этих семей тоже не в силах была продолжать эту работу. Мы продолжили с Копыловой В.И.

В результате этих обходов была составлена кипа протоколов, в которых были собраны доказательства того, что дети находились в ужаснейшем положении в то время.

После предоставления этих документов в район, Арефин Г.В. посылает целую комиссию из отдела народного образования во главе с заврайоно – Наговицыным А.А. Они проверили наши доказательства и решили из детского сада сделать приют.

За то время, как я ушла из детского сада, он стал такой неухоженный. Я нашла рабочих и мы с ними составили смету на 15 тысяч рублей, что бы подремонтировать его. Приезжаю со сметой в район, к Арефину Г.В. Он вызывает главного бухгалтера Римму Сергеевну и начинает меня ругать: «Ты со своими стройками, со своими ремонтами до того надоела. За 15 тысяч ты хочешь отремонтировать детский сад. Да где мы такие деньги возьмём. Мы лучше найдём подрядную организацию, они нам эту работу почти бесплатно сделают». И в самом деле, он договорился с бригадой от Бисертского завода, но потратил на ремонт – 200 тысяч рублей.

Итак, открыли мы этот приют. Я пригласила на заведование Расторгуеву Ольгу Васильевну. Она энергично взялась за это дело. Один год проходит нормально. На другой – денег не дают. Она ездила по всем деревням, просила продукты для приюта: крупы, картошки и овощей.
Помню, первые дети были – Некрасовы, это те с которых и начался процесс образования приюта. Они боялись белых простыней, а спали под кроватью. Все дети, которых мы собрали в приюте очень много ели, мы за них даже боялись, это вредно. После еды набивали карманы хлебом или прятали его под подушку. Горшков они не признавали. Они всегда бегали за угол.

Я, до сих пор считаю, что это был выход из положения в то время. Настолько вовремя мы открыли этот приют. Это сейчас мы уже ставим вопрос, что ребёнку в семье лучше. Я уже несколько раз выходила с предложениями о том, что себестоимость на содержание ребёнка в приюте выходит 15 тысяч рублей в месяц. Дайте эти деньги в семью! И будет во много раз лучше. Вот я брала ребёнка на воспитание из приюта и получила 4 тысячи за опекунство. Недавно слушала передачу о том, что в элитных приютах и детских домах себестоимость выходит 45 тысяч! Дайте эти деньги в нормальную семью! Мы начали вести этот разговор после распада Ключевского леспромхоза. А из района опять: «А ты докажи, что люди возьмут у тебя этих детей!» Да люди за 15 тысяч без проблем согласились бы взять детей в семью из приюта! И воспитывались бы замечательные дети. Нет, это не делается. А это так очевидно!!!

Вот у меня 4 года Анна жила. Я сразу ей поставила условия: «Ты пришла не домой жить, я не мама тебе, но буду к тебе относиться, как к своим детям относилась. Ты будешь делать то, что делали и они: учиться, и за собой убирать, и т.д.». Было вначале тяжело мне с ней, но постепенно мы друг друга хорошо стали понимать. И сейчас, когда она приезжает, она благодарна. Я ей всё время говорила: «Плохо тебе, иди в приют! Я тебя бью? Нет! Обижаю? Нет. Ты сыта? Да. Что я с тебя прошу? Чтобы ты училась!» Почему она не шла в приют? Да потому что ребёнку намного легче в семье. Поэтому нашему государству лучше платить хорошим семьям, которые берут детей из приюта на воспитание.